Фотография
Фотографии Софьи Толстой можно назвать своеобразной летописью последних двадцати лет жизни писателя. Всего сохранилось более тысячи снимков, сделанных графиней.
Фотография
Фотографии Софьи Толстой можно назвать своеобразной летописью последних двадцати лет жизни писателя. Всего сохранилось более тысячи снимков, сделанных графиней.
Софья Андреевна научилась фотографировать в шестнадцать лет, благодаря знакомому отца — фотографу, студенту греческого происхождения Кукули. Он не только учил среднюю дочь Берсов фотосъемке, но и даже подарил ей свой фотоаппарат. «Тогда фотография была сложная. Надо было стекло обливать коллодиумом, потом класть в серебряную ванну, укреплять сулемой, сушить, то же надо было проделывать с альбуминной бумагой. Я все лето страстно увлекалась фотографией… Сняла несколько портретов… и бросила это занятие потому, что начала писать свою первую повесть», — вспоминала позднее Софья Андреевна. Ее снимки того периода до нас не дошли.
Софья Андреевна вернулась к фотографированию спустя почти 30 лет — в конце 1880-х годов. Переломным моментом в ее занятиях фотографией стал 1895 год — год смерти любимого младшего сына Ванечки. «Чтобы спастись от себя, взялась за фотографию, но по-прежнему неудачно. Мне хотелось сфотографировать Ваничкины и свои любимые места в Ясной. Буду добиваться», — сообщала она сестре в августе того года.
В 1887 году графиня приобрела дорожную камеру со штативом фирмы «Кодак». «<…> Сегодня о фотографии говорили, потому что я привезла и буду заниматься фотографией, снимать виды и всю семью нашу», — записала Софья Андреевна в дневнике. С того момента на протяжении почти 25 лет она регулярно фотографирует мужа, детей, внуков, друзей, Ясную Поляну, пейзажи во время путешествий и себя — автопортрет занимает особое место в ее коллекции снимков. «Взяла фотографический аппарат и бегала всюду, снимая и природу, и внуков, и Л. Н. с сестрой, и лес, и купальную дорогу — и всю милую яснополянскую природу…», — записала она в дневнике 1 сентября 1898 года. Большая часть фотографий была сделана ею за последние пятнадцать лет жизни Толстого — с 1895 по 1910 год.
Софья Андреевна вернулась к фотографированию спустя почти 30 лет — в конце 1880-х годов. Переломным моментом в ее занятиях фотографией стал 1895 год — год смерти любимого младшего сына Ванечки. «Чтобы спастись от себя, взялась за фотографию, но по-прежнему неудачно. Мне хотелось сфотографировать Ваничкины и свои любимые места в Ясной. Буду добиваться», — сообщала она сестре в августе того года.
В 1887 году графиня приобрела дорожную камеру со штативом фирмы «Кодак». «<…> Сегодня о фотографии говорили, потому что я привезла и буду заниматься фотографией, снимать виды и всю семью нашу», — записала Софья Андреевна в дневнике. С того момента на протяжении почти 25 лет она регулярно фотографирует мужа, детей, внуков, друзей, Ясную Поляну, пейзажи во время путешествий и себя — автопортрет занимает особое место в ее коллекции снимков. «Взяла фотографический аппарат и бегала всюду, снимая и природу, и внуков, и Л. Н. с сестрой, и лес, и купальную дорогу — и всю милую яснополянскую природу…», — записала она в дневнике 1 сентября 1898 года. Большая часть фотографий была сделана ею за последние пятнадцать лет жизни Толстого — с 1895 по 1910 год.
Софья Андреевна научилась фотографировать в шестнадцать лет, благодаря знакомому отца — фотографу, студенту греческого происхождения Кукули. Он не только учил среднюю дочь Берсов фотосъемке, но и даже подарил ей свой фотоаппарат. «Тогда фотография была сложная. Надо было стекло обливать коллодиумом, потом класть в серебряную ванну, укреплять сулемой, сушить, то же надо было проделывать с альбуминной бумагой. Я все лето страстно увлекалась фотографией… Сняла несколько портретов… и бросила это занятие потому, что начала писать свою первую повесть», — вспоминала позднее Софья Андреевна. Ее снимки того периода до нас не дошли.
Софья Андреевна вернулась к фотографированию спустя почти 30 лет — в конце 1880-х годов. Переломным моментом в ее занятиях фотографией стал 1895 год — год смерти любимого младшего сына Ванечки. «Чтобы спастись от себя, взялась за фотографию, но по-прежнему неудачно. Мне хотелось сфотографировать Ваничкины и свои любимые места в Ясной. Буду добиваться», — сообщала она сестре в августе того года.
В 1887 году графиня приобрела дорожную камеру со штативом фирмы «Кодак». «<…> Сегодня о фотографии говорили, потому что я привезла и буду заниматься фотографией, снимать виды и всю семью нашу», — записала Софья Андреевна в дневнике. С того момента на протяжении почти 25 лет она регулярно фотографирует мужа, детей, внуков, друзей, Ясную Поляну, пейзажи во время путешествий и себя — автопортрет занимает особое место в ее коллекции снимков. «Взяла фотографический аппарат и бегала всюду, снимая и природу, и внуков, и Л. Н. с сестрой, и лес, и купальную дорогу — и всю милую яснополянскую природу…», — записала она в дневнике 1 сентября 1898 года. Большая часть фотографий была сделана ею за последние пятнадцать лет жизни Толстого — с 1895 по 1910 год.
Софья Андреевна вернулась к фотографированию спустя почти 30 лет — в конце 1880-х годов. Переломным моментом в ее занятиях фотографией стал 1895 год — год смерти любимого младшего сына Ванечки. «Чтобы спастись от себя, взялась за фотографию, но по-прежнему неудачно. Мне хотелось сфотографировать Ваничкины и свои любимые места в Ясной. Буду добиваться», — сообщала она сестре в августе того года.
В 1887 году графиня приобрела дорожную камеру со штативом фирмы «Кодак». «<…> Сегодня о фотографии говорили, потому что я привезла и буду заниматься фотографией, снимать виды и всю семью нашу», — записала Софья Андреевна в дневнике. С того момента на протяжении почти 25 лет она регулярно фотографирует мужа, детей, внуков, друзей, Ясную Поляну, пейзажи во время путешествий и себя — автопортрет занимает особое место в ее коллекции снимков. «Взяла фотографический аппарат и бегала всюду, снимая и природу, и внуков, и Л. Н. с сестрой, и лес, и купальную дорогу — и всю милую яснополянскую природу…», — записала она в дневнике 1 сентября 1898 года. Большая часть фотографий была сделана ею за последние пятнадцать лет жизни Толстого — с 1895 по 1910 год.
Софья Андреевна была единственным фотографом, снявшим Льва Николаевича Толстого с художником Ильей Ефимовичем Репиным, пианисткой Вандой Ландовской, балалаечником Борисом Сергеевичем Трояновским, писателем Алексеем Максимовичем Горьким. Последний писал графине: «С нетерпением жду снимка — вот буду благодарен Вам! По совести скажу — видеть себя на карточке рядом со Львом русской литературы — мне невыразимо радостно. Горжусь этим — ужасно! Знаю, что Вам обязан честью этой».
Софья Андреевна была единственным фотографом, снявшим Льва Николаевича Толстого с художником Ильей Ефимовичем Репиным, пианисткой Вандой Ландовской, балалаечником Борисом Сергеевичем Трояновским, писателем Алексеем Максимовичем Горьким. Последний писал графине: «С нетерпением жду снимка — вот буду благодарен Вам! По совести скажу — видеть себя на карточке рядом со Львом русской литературы — мне невыразимо радостно. Горжусь этим — ужасно! Знаю, что Вам обязан честью этой».
Лев Николаевич высоко ценил талант супруги. Об одном из своих портретов, снятых в 1909 году, он говорил: «Портрет прекрасен, потому что не было позирования. Руки прекрасны, выражение натурально». Писатель не любил постановочные снимки, поэтому его фотопортретов за работой в коллекции Софьи Андреевны сравнительно мало. Она больше снимала его в кругу семьи, с гостями, во время отдыха. Фотографии, сделанные Софьей Андреевной в Крыму во время болезни писателя, вызвали восторженный отклик музыкального и художественного критика Владимира Васильевича Стасова: «Какая в самом деле великая мастерица графиня Софья Андреевна по части фотографии. Просто слюнки текут, как посмотришь на ее новые снимки».
Лев Николаевич высоко ценил талант супруги. Об одном из своих портретов, снятых в 1909 году, он говорил: «Портрет прекрасен, потому что не было позирования. Руки прекрасны, выражение натурально». Писатель не любил постановочные снимки, поэтому его фотопортретов за работой в коллекции Софьи Андреевны сравнительно мало. Она больше снимала его в кругу семьи, с гостями, во время отдыха. Фотографии, сделанные Софьей Андреевной в Крыму во время болезни писателя, вызвали восторженный отклик музыкального и художественного критика Владимира Васильевича Стасова: «Какая в самом деле великая мастерица графиня Софья Андреевна по части фотографии. Просто слюнки текут, как посмотришь на ее новые снимки».
У Софьи Андреевны не было специальной комнаты-фотомастерской. Негативы она проявляла под лестницей, ведущей на чердак. Ее внучка Анна Ильинична Толстая вспоминала: «Долгое время бабушка увлекалась фотографией и всех снимала. Проявляла она в темном чуланчике, где был ход на чердак; тогда она бегала в большом ситцевом фартуке, и постоянно у нее были черные ногти от вираж-фиксажа». Снимки Софья Андреевна печатала сама (чаще всего на террасе) на «бумаге с дневным проявлением», которая придавала изображениям коричневый оттенок. Этот способ не предусматривал химического проявления и из-за низкой себестоимости был очень распространен в XIX столетии.
После смерти супруга Софья Андреевна почти не фотографировала. Иногда снимала могилу Толстого или внуков — любимую внучку Танечку Сухотину и Машу Толстую (дочь Андрея Львовича от второго брака); копировала прежние снимки Ясной Поляны для родных и знакомых; дополняла описи фотографий и негативов, составленные ею еще в 1903—1904 годах.
После смерти супруга Софья Андреевна почти не фотографировала. Иногда снимала могилу Толстого или внуков — любимую внучку Танечку Сухотину и Машу Толстую (дочь Андрея Львовича от второго брака); копировала прежние снимки Ясной Поляны для родных и знакомых; дополняла описи фотографий и негативов, составленные ею еще в 1903—1904 годах.
У Софьи Андреевны не было специальной комнаты-фотомастерской. Негативы она проявляла под лестницей, ведущей на чердак. Ее внучка Анна Ильинична Толстая вспоминала: «Долгое время бабушка увлекалась фотографией и всех снимала. Проявляла она в темном чуланчике, где был ход на чердак; тогда она бегала в большом ситцевом фартуке, и постоянно у нее были черные ногти от вираж-фиксажа». Снимки Софья Андреевна печатала сама (чаще всего на террасе) на «бумаге с дневным проявлением», которая придавала изображениям коричневый оттенок. Этот способ не предусматривал химического проявления и из-за низкой себестоимости был очень распространен в XIX столетии.
После смерти супруга Софья Андреевна почти не фотографировала. Иногда снимала могилу Толстого или внуков — любимую внучку Танечку Сухотину и Машу Толстую (дочь Андрея Львовича от второго брака); копировала прежние снимки Ясной Поляны для родных и знакомых; дополняла описи фотографий и негативов, составленные ею еще в 1903—1904 годах.
После смерти супруга Софья Андреевна почти не фотографировала. Иногда снимала могилу Толстого или внуков — любимую внучку Танечку Сухотину и Машу Толстую (дочь Андрея Львовича от второго брака); копировала прежние снимки Ясной Поляны для родных и знакомых; дополняла описи фотографий и негативов, составленные ею еще в 1903—1904 годах.
© Музей-усадьба Л.Н. Толстого «Ясная Поляна»
Любое использование или копирование текстовых материалов сайта и изображений допускается лишь с разрешения правообладателя и только со ссылкой на источник: www.ypmuseum.ru
Любое использование или копирование текстовых материалов сайта и изображений допускается лишь с разрешения правообладателя и только со ссылкой на источник: www.ypmuseum.ru
